Ямская слобода в Курске существовала уже в XVII веке, и в начале называлась Ерской («ерек» или «ерик» – это небольшой ручей, название особенно распространено в низовьях Волги, Дона, Кубани и Днепра). Надо полагать, в своё время на месте Ямской слободы было много ручьёв, проток и речушек. Их следы можно разглядеть и сегодня. Кстати, названия – Ямская слобода, Ямская дорога, Ямская улица – очень распространены в России.

В 1629 году в Ямской уже была своя деревянная церковь – Введения. В 1647 году по патриаршему указу её освободили от дани: «из окладу выложить, потому что церковь разорена от крымских людей, поп взят в полон и приходских людей никого нет». Курск в то время постоянно подвергался нападениям с юга. И в 1646-м крымчаки совершили на Курск очередной набег, взяли в плен священника и часть населения. На месте первой Введенской церкви долгое время стояла часовня-«капличка» – на бывшей Поповой улице, возле усадьбы Бутова. Современная же Введенская церковь была построена в 1762 году. Сохранились воспоминания современников, что на Поповой улице было очень топко, потому-то новую церковь построили повыше – на бугре.

План Ямской слободы того времени сохранился, но он настолько отличается от современного, что трудно найти существующие ныне улицы. Разве что Кузнецовку (сегодня – улица Дубровинского). Названа она была так от кузниц, во множестве располагавшихся в этом районе. Раньше, по преданию, она называлась Бобровкой. Узнаваема и Коренская площадь – та, где сейчас стоит церковь.

По мнению градостроителей конца XVIII века, Ямская слобода составляла тогда пятую часть всего города. Как писали современники: «В ней домы все почти по плану выстроены и каменных более 10; в оной слободе церковь каменная богато украшенная (это уже современная Введенская) с оградою каменною же вокруг, строенная ямщиками…»

Возвращаясь из своего крымского путешествия, Екатерина II гостила в Курске два дня. Причём ехала в столицу через Ямскую. Долго ещё из поколения в поколение в слободе передавались легенды об этом событии. Что-де, когда в Ямскую въехала императрица, ямщики выпрягли коней и на себе везли её коляску по шляху верст 10… Екатерина скоро прислала ямщикам жалованную грамоту на землю и лес по обе стороны шляха, расстоянием от слободы Ямской верст на 10, то есть до того места, докуда они её довезли. И кроме того, отдала им землю в Суджанском уезде.

Подобно тому как Стрелецкая, Казацкая, Пушкарная слободы несли сторожевую службу перед Московским государством, защищая его от нападений врагов, на слободу Ямскую возлагалась не менее ответственная роль – почтовая служба. Ямщики обязаны были содержать почтовых лошадей и были за это освобождены от других повинностей. В награду за службу они получали землю в виде распашной полосы, сенокосы, леса.

Река Тускарь была в своё время значительно шире нынешней, рядом с ней, в сторону Ямской, располагалось обширное озеро-залив, ныне высохшее. Река и озеро были богаты рыбой. Вся местность, прилегающая к реке и дальше в нижней части современной Ямской, была покрыта топкими болотами. По берегам шёл лес – через Щетинку в сторону Сапогова. С исчезновением лесов стали убывать и воды, Тускарь обмелела и сильно высохла. Там, где были болота, озеро и ручьи, в лучшем случае осталась небольшая вода, а чаще всего – одни старые названия: Протока, Винокурня, Косячка, Блудное болото, Заяры, Подосинник… Жители окрестных улиц рядом с заливом-озером были сплошь рыболовы. Они арендовали его и платили 150-200 рублей в год за право промысла. Остальным гражданам разрешалось ловить рыбу лишь удочками и саком, бреднем и неводами – запрещалось.

Относительное благоустройство Ямской слободы началось лишь к 60-м годам XIX века – при губернаторе Дене. Грязь тогда в Ямской была невылазной, болота и топи подходили к главным улицам, слабый мост на Тускари постоянно сносило. Власть со всей энергией занялась благоустройством Ямской и лежащими через неё дорогами из Коренной пустыни и вокзала в город. Вовсю использовали заключённых из арестантских рот. Работа закипела, через некоторое время был возведён устойчивый мост через Тускарь, весь путь от Курска в Ямскую стал моститься и вскоре превратился в шоссе. В город из Ямской вели две дороги: одна через Ямскую гору (ныне улица Перекальского), другая – «через перевоз». Использовался островок, что располагался чуть ниже по течению моста.

Слобода Ямская начинает особенно богатеть и крепнуть с проведением железной дороги. Вокзал построили в 1869 году, но первый поезд на Москву был пущен раньше – 30 сентября 1868-го, для проезда Александра II, возвращавшегося из Крыма. Царь проследовал по Херсонской и Московской улицам, подъехал к временному вокзалу, в 7 часов сел в вагон и отправился в Москву. Позже стали пускать и другие поезда с пассажирами. В 1869 году открыли движение на Москву, Харьков и Киев. Вскоре после этого было первое крушение поезда на мосту через Сейм.

Тем временем количество жителей в Ямской ещё более увеличилось. Слобода расширила границы до Вокзальной улицы, а с 70-х годов стали заселять и Мурыновку. До этого там было распашное поле, пасека Карачевцова и хутор Масленникова. Были там ещё и керосиновые цистерны Нобеля. Но люди выселялись на новые места неохотно – глушь, пустошь вокруг, грабежи пугали их.

Ямское общество всегда было ревниво в своих правах и не пускало посторонних людей к себе. Разночинцам (так в Ямской называли всех, кто не был ямщиком) с большим трудом давали разрешение на право постройки дома. Если такие дома сгорали, то им не давали строиться снова.

На Мурыновку выселялись лишь ямщики из больших семей и после пожаров для разрежения густоты построек. И лишь со времени революции в посёлке стали селиться пришлые (не местные) жители. И разночинцы получили права одинаковые с природными ямщиками на постройку домов в Ямской.

С проведением железной дороги кончились ямщицкие почтовые повинности, но ямщики оставались собственниками больших земельных угодий. По данным Ямского Райсовета, Ямское Общество имело распашной земли 1063 десятины. А всего удобной и неудобной земли – 1926 десятин. При этом ямщики сами не занимались земледелием; свои земли сдавали в аренду. Так было и после того, когда они оставляли извоз. Сами же они занимались либо торговлей (крамарством), либо ремёслами. Крамари ездили по Ямской и окрестным деревням и кричали: «Эй, ребятишки, выносите тряпички, костишки». И взамен за приносимое они давали пряник, колечко, конфетку. Ребята тащили у матерей тряпки нужные и ненужные, с интересом поджидая этих купцов, от которых они получали лакомства. Но большинство крамаров ездили далеко вглубь губернии за 100 верст и более; это были более богатые крамары. Часть обменной пеньки, тряпок, яиц, пуха и пера крамары продавали скупщиками по пути, а остальное привозили в Ямскую и здесь сдавали для обработки.

Более зажиточные ямщики подались в промышленность. В слободе были трепальные заведения, в коих трепачи выбивали из пеньки кострику, обработанная пенька шла на веревки, её отправляли и для заграницы. Перо обрабатывалось так, что пушистые части отделялись от стержня. Это был довольно значительный промысел.

В Ямской было развито живописное и иконостасное дело – работали семьи Карачевцовых, Исаичкиных и Чурсановых. Существовало альбуминовое, мраморное, паркетное, роговое и другие производства.

По переписи 1866 года, выделялось преобладающее число сапожников (360 мастеров) и кровельщиков (131). По той же переписи бондарей было – 51, портных – 37, кузнецов – 24, ситников – 20. На летнее время молодое поколение отправлялось на Украину и в Новороссию в качестве кровельщиков и маляров. Уходили они ранней весной и возвращались глубокою осенью. Женщины, кроме домашней работы, пряли пряжу, ткали холсты и занимались подборкой мехов (шубницы). Согласно переписи 1866 года, население Ямской состояло из 2779 мужчин и 2799 женщин.

Были среди ямщиков и капиталисты-тысячники. Они набирали ямщиков приказчиков-погонычей, которые отправлялись ранней весной на Украину и Дон. Там они скупали скот, выкармливали и по трактовым дорогам гнали его в большие города. Когда вышел закон о том, что скот должен перевозиться только по железной дороге (во избежание разноса чумы), они не смогли приспособиться к новым условиям торговли и начали сворачивать свои дела. Но некоторые из них занялись ссыпкой хлеба.

Ямское общество содержало в слободе три школы: две мужские и одну женскую. Туда принимались исключительно дети ямщиков. На каждого неимущего сироту общество выдавало 1 рубль в месяц. Была своя касса взаимопомощи. В случае пожара бедные, помимо страховой премии, получали денежное пособие.

Жизнь Ямской слободы всегда была обособленной. Ямщик любил свою слободу, с гордостью говорил, что он из Ямской, и неохотно женил своего сына на «чужой» девушке. Ямщики всегда отличались независимым характером, в средствах не нуждались и потому на железную дорогу не поступали. Да и тамошнее начальство их недолюбливало и старалось на работу не брать.

Постепенно Ямская превращалась из слободы в самостоятельный городок: свой большой вокзал (который долго так и назывался – станция Ямская), своя шпагатно-верёвочная фабрика, свой стадион – «Локомотив»… Если посмотреть карту Курска 1934 года – в Ямской были свои улицы Ленина, Сталина, Маркса…

И если бы Курску не нужно было набирать «вес» как областному центру, судьба Ямской слободы сложилась бы иначе.

^{Виктор КРЮКОВ, © old-kursk.ru}